Блин, меня подташнивает от лекарств, а в животе пока не революция, но возмущение уже чувствуется. И голова какая-то ватно-тяжелая.
А еще Волк меня сегодня обидел. Очень серьезно пошутил, что будет заставлять меня есть все, что по его мнению необходимо для здоровья. Я конечно все понимаю, он обо мне заботится, он даже прав, но я ненавижу, когда мне навязывают чужое мнение. А еще я обещала ему искать подругу. Это хотя бы не навязано, а «вымолено». Упросил.
Он не хочет понять, что я не нуждаюсь в живых друзьях в том смысле, который он вкладывает в эти слова. Я найду с кем пообщаться в институте, есть Артемида, с которой очень приятно пообщаться. Раз в месяц. Есть знакомые-товарки в бане. Мне хватает. Я найду чем заняться днями, другие люди для этого не нужны. Я привыкла к отсутствию друзей. Была конечно одна девчонка, с которой мы близко сошлись, которую я считаю не только подругой – родственницей. Была бы она здесь, было бы прекрасно. Но она за морем и возвращаться не собирается. Я уже не скучаю, но когда она уехала, я даже была обижена на нее. Так дети обижаются на умерших родителей. Конечно, была была мамуля, и исчезла. Сейчас даже совестно, но тогда, когда я потеряла самую родственную душу из всех подруг, было очень плохо. Но это еще ничего – она ведь просто уехала, а не предала меня, не забыла и не изменилась до неузнаваемости. Она есть, только далеко и от этого легче. Многие меняются настолько, что я уже не могу с ними общаться. Точнее не хочу.
А на счет новых подруг… Не хочу. Не верю уже людям. Не верю я, что появится такая девчонка, с которой у меня будут общие интересы, с которой можно будет нормально общаться, которой я захочу рассказать что-то сокровенное. Не верю. Часто обжигалась.